"Книги - это корабли мысли, странствующие по волнам времени и
бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению"
(Фрэнсис Бэкон)
Докирилловское славянское письмо, по-видимому, могло быть только трёх видов.
Так, в свете общих закономерностей развития письма представляется почти несомненным, что ещё задолго до образования связей славян с Византией у них существовали различные местные разновидности первоначального, примитивного пиктографического письма, типа упоминаемых Храбром «черт и резов». Как указывалось, возникновение такого первоначального письма происходило, как правило, тогда, когда на основе прежних небольших, разрозненных и сравнительно нестабильных родовых групп возникали новые, значительно более сложные, крупные и более долговечные формы общности людей — племена и союзы племён.
Славяне, в том числе восточные, достигли высокого развития племенного строя ещё в первой половине I тысячелетия н.э.. К этому времени следует, вероятно, относить к возникновение славянского письма типа «черт и резов».
Такой вывод подтверждается накопленными наукой за последние десятилетия документальными данными о высокой культуре славянских племён середины I тысячелетия н.э. Подтверждается этот вывод также и лингвистическими данными. Как отмечали многие исследователи, слова «писать», «читать», «письмо», «книга» общи для славянских языков. Следовательно, эти слова, как и самославянское письмо, возникли, вероятно, до разделения общеславянского языка на ветви, т.е. не позже середины I тысячелетия н.э. Академик С.П. Обнорский указывал: «Отнюдь не явилось бы смелым предположение о принадлежности каких-то форм письменности уже русам антского периода»8 (т.е. примерно VI в. н.э.). Если относить это предположение к пиктографическому славянскому письму, то оно представляется даже очень осторожным.
Примечание 8. Обнорский С.П. «Культура русского языка» М., 1948, с.9,102 Конец примечания.
Правда, древнейшее славянское письмо могло быть письмом лишь очень примитивным, включавшим небольшой, нестабильный и разный у разных племён ассортимент простейших изобразительных и условных знаков. В сколько-нибудь развитую и упорядоченную логографическую систему письмо это превратиться никак не могло. Никто из соседей славян логографических систем письма в этот период не применял, а для самостоятельного развития пиктографии в логографию требуются многие века, кроме того, логография, как уже указывалось, не соответствует и особенностям славянского языка.
Ограниченным было и применение первоначального славянского письма. Это были, видимо, простейшие счётные знаки в форме чёрточек и зарубок, родовые и личные знаки, знаки собственности, знаки для гадания, может быть, примитивные маршрутные схемы, календарные знаки, служившие для датировки сроков начала различных сельскохозяйственных работ, языческих праздников и т.п. Помимо соображений социологического и лингвистического порядка, существование у славян такого первоначального письма подтверждается довольно многочисленными литературными источниками IX—X вв. и археологическими находками (см. раздел 4 и раздел 5 настоящей главы). Возникнув ещё в первой половине I тысячелетия н.э., письмо это, вероятно, пережиточно сохранялось у славян даже после создания Кириллом упорядоченной славянской азбуки.
Вторым, ещё более несомненным видом дохристианского письма восточных и южных славян было письмо, которое можно условно назвать письмом «протокирилловским». За последние годы ряд работ, посвящённых доказательствам существования у славян этого письма, опубликовал болгарский учёный Е. Георгиев.
Письмо типа «черт и резов», пригодное для обозначения календарных дат, для гадания, счета и т.п., было непригодным для записи военных и торговых договоров, богослужебных текстов, исторических хроник и других сложных документов. А потребность в таких записях должна была появиться у славян (так же как это было у других народов) одновременно с зарождением первых славянских государств.
Для всех указанных целей славяне ещё до принятия ими христианства и до введения азбуки, созданной Кириллом, несомненно использовали на востоке и юге греческие, а на западе — греческие и латинские буквы. Довольно обширным памятником записи славянской речи латинскими буквами являются так называемые «Фрейзингенские отрывки» (X в.); запись славянской речи греческими буквами дошла до нас лишь в виде отдельных славянских слов, вкрапленных в греческие тексты.
Греческое письмо, применявшееся славянами в течение двух-трёх веков до официального принятия ими христианства, должно было постепенно приспосабливаться к передаче своеобразной фонетики славянского языка и, в частности, пополняться новыми буквами. Это было необходимо для точной записи славянских имён в церквах, в военных списках, для записи славянских географических названий и т.п. «Греки, учители славян, — пишет Е. Георгиев9, — в IX в. уже придерживались известной системы при передаче славянских звуков греческими буквами». Так, согласно Е. Георгиеву, звук «б» передавался в этих случаях византийской буквой «вита», звук «ш» — «сигмой», «ч», «ц» — сочетанием «теты» с «дзетой», «у» — сочетанием «омикрона» с «ипсилоном».
Примечание 9. Георгиев Е. «Славянская письменность до Кирилла и Мефодия» София, 1952, с.75. Конец примечания.
Так поступали греки. Славяне, вероятно, продвинулись ещё дальше по пути приспособления греческого письма к более точной передаче своей речи*. Для этого из соответствующих греческих букв образовывались лигатуры, греческие буквы дополнялись буквами, заимствованными из других алфавитов, в частности из еврейского, который был известен славянам через хазар10. Так исподволь формировалось, вероятно, славянское «протокирилловское» письмо. История показывает, что аналогичный процесс приспособления письма к языку происходил почти во всех случаях заимствования одним народом системы письма другого народа, например при заимствовании финикийского письма греками, греческого — этрусками и римлянами и т.д. Славяне не могли" быть исключением из этого правила. Предположение о таком постепенном формировании славянского «протокирилловского» письма подтверждается также тем, что кирилловская азбука в её более позднем, дошедшем до нас варианте была настолько хорошо приспособлена для точной передачи славянской речи, что это могло быть достигнуто лишь в результате длительного её развития.
Примечание *. Одну из последних гипотез по поводу постепенного создания кириллического алфавита аргументировал С.А. Высоцкий своим открытием неполного алфавита на стене Киевского Софийского собора:
Висоцъкий С.О. «Азбука Софійського собору в Kиeвi та деяки питания похождения кирилиці» // Мовознавство, 1976, №4. с.74—83.
Висоцъкий С.О. «Київськи графіті XI—ХII ст.» // IX Міжнародний з'їзд славістів..., с.137. Конец примечания.
Примечание 10. Хазары приняли иудаизм и вместе с ним древнееврейское письмо в конце VIII в. н.э. Письмо это, несомненно, было известно восточным славянам, которые вплоть до разгрома хазарского каганата (965 г.) находились в тесных военных и торговых отношениях с хазарами. Конец примечания.
Если считать, что письмо у славян не существовало ещё задолго до принятия ими христианства, то непонятен и неожиданно высокий расцвет болгарской литературы в конце IX — начале X в., и широкое распространение грамотности в быту восточных славян X—XI вв., и высокое мастерство, которого достигло на Руси уже к XI в. искусство письма и книжное оформление (пример — «Остромирово евангелие»).
Предположение о существовании у славян протокирилловского письма подтверждается, кроме того, самим фактом моравского посольства в Византию. Отправляя в Византию своё посольство, князь Ростислав не мог не понимать, что богослужение и даже проповедь христианства на славянском языке немыслимы без записи богослужебных текстов по-славянски; а для такой записи было необходимо письмо, которое хотя бы неполно, но все же было приспособлено к передаче славянской речи. Значит, уже сам факт отправки Моравского посольства свидетельствовал о том, что Ростислав, вероятно, слышал о существовании письма у славянских соседей Византии.
О существовании у славян протокирилловского письма свидетельствует и тот чрезвычайно малый срок, который понадобился Константину, согласно его «Житию», для разработки упорядоченной славянской азбуки. Такой короткий срок был возможен лишь при условии, что у Кирилла имелись какие-то исходные материалы.
Предположению, что Кирилл знал о существовании у славян протокирилловского письма и использовал его при создании своей азбуки, как будто противоречит только его ответ императору на предложение поехать в Моравию. «Я рад поехать туда, — ответил, согласно «Житию», Кирилл, — если только они имеют письмена для языка своего». И далее пояснил, что нельзя «на воде беседу пи-сати», так как в этом случае можно «еретическое имя себе обрести». Однако это противоречие лишь кажущееся. Во-первых, слова Кирилла «если они имеют письмена для языка своего», вероятно, относились непосредственно к моравам, а не к славянам вообще. Во-вторых, Кирилл понимал, что для того, чтобы избежать возможных обвинений в ереси, необходимо иметь полностью упорядоченное и точное письмо, основанное на стабильной и единой азбуке. А протокирилловское письмо, формировавшееся стихийно и по-разному у разных славянских племён, не могло, конечно, достигнуть такого необходимого для богослужебных целей единства и стабильности; не могла сама собой возникнуть у славян и упорядоченная постоянная азбука. Все это должно было быть создано и было создано Кириллом.
С указанными оговорками существование у славян протокирилловского письма представляется несомненным. Начало же его формирования, как указывалось, следует относить к началу формирования славянской государственности, т.е. к VII—VIII вв. Так, к VII в. произошло объединение моравов под властью Само (623 г.), объединение чехов под властью Пшемысловичей (середина VII в.), основание ханом Аспарухом протоболгарского государства (679 г.) и т.п. Все это должно было вызвать потребность в более развитом и упорядоченном письме. К VII—VIII вв. относится и установление славянами тесных торговых и культурных отношений с Византией, откуда славяне легче всего могли заимствовать удобное для них буквенно-звуковое письмо. Такая датировка начала формирования протокирилловского письма подтверждается, кроме того, тем, что, согласно исследованиям Й.И. Срезневского, Е.Ф. Карского и др., вероятным источником кириллицы было греческое унциальное (уставное) письмо VII—VIII вв., а не IX в.11
Примечание 11. Срезневский И.И. «Палеографические заметки» // Известия Академии наук. СПб., I860, IX, с.161;
Карский Е.Ф. «Славянская кирилловская палеография» Л., 1928, с.162. Конец примечания.
Таковы две несомненные разновидности дохристианского славянского письма.
Третья, правда, не несомненная, а лишь возможная его разновидность может быть названа «протоглаголическим» письмом. Доказательству существования этого письма у славян до официального принятия ими христианства был посвящён ряд работ П.Я. Черных, Н.А. Константинова, Е.М. Эпштейна и других советских исследователей12.
Примечание 12. См. «Список литературы» в конце настоящей книги. Конец примечания.
Процесс формирования предполагаемого протоглаголического письма мог происходить двумя путями. Во-первых, этот процесс мог протекать под сложным влиянием греческого, еврейско-хазарского, а возможно, также грузинского, армянского13 и даже рунического тюркского письма; памятники этого последнего письма, принадлежащие хазарам, открыты на территории расселения восточнославянских племён. Под влиянием этих систем письма славянские «черты и резы» могли постепенно тоже приобрести буквенно-звуковое значение, сохранив частично свою первоначальную форму; из истории письма известно, что аналогичный путь прошло германское руническое письмо. Во-вторых, и некоторые греческие буквы могли быть графически изменены славянами применительно к привычным формам «черт и резов».
Примечание 13. Армянское письмо было создано в начале V в. н.э., а грузинское, вероятно, ещё ранее; как то, так и другое письмо было известно восточным славянам, в частности славянскому населению Причерноморья. Имеется некоторое сходство и в общем графическом характере грузинского, армянского и глаголического письма. Конец примечания.
Подобно кириллице, формирование протоглаголического письма тоже могло начаться у славян не ранее VIII в. Поскольку же это письмо (если только оно существовало) формировалось на примитивной основе древне-славянских «черт и резов», постольку к середине IX в. оно должно было оставаться ещё менее точным и упорядоченным, чем протокирилловское письмо.
В отличие от протокириллицы, формирование которой, вероятно, происходило почти на всей славянской территории, находившейся под влиянием византийской культуры, протоглаголическое письмо, если оно существовало, впервые сформировалось, по-видимому, у восточных славян. Это подтверждается отсутствием упоминаний об этом письме у Храбра, графическим сходством многих глаголических букв с еврейско-хазарскими и, наконец, тем, что почти все предполагаемые археологические памятники протоглаголического письма относятся к восточным славянам (см. разделы четвёртый и пятый настоящей главы).
В условиях недостаточного развития во второй половине I тысячелетия н.э. политических и культурных связей между славянскими племенами, формирование каждого из трёх предполагаемых видов дохристианского славянского письма должно было бы происходить у разных племён разными путями. Поэтому можно предполагать сосуществование у славян не только этих трёх видов письма, но и местных их разновидностей. В истории письма случаи такого сосуществования были очень частыми. Так, в Финикии сосуществовали угаритский клинописный и финикийский линейный алфавиты, в ахеменидской Персии — арамейское и клинописное персидское письмо, в древней Индии — брахми и кхарошти, в Японии — катакана и хирагана.
Близкие к этому положения были впервые развиты академиком Д.С. Лихачёвым:
«Внутренние потребности классового общества, — писал он, — в условиях слабости политических и экономических связей у восточнославянских племён могли привести к образованию или заимствованию различных алфавитов на различных территориях. Знаменательно, во всяком случае, хотя бы то, что единый, воспринятый из Болгарии алфавит — кириллица — устанавливается только в относительно едином раннефеодальном государстве, между тем как древнейшие времена дают нам свидетельства о наличии обоих алфавитов — и кириллицы и глаголицы. Чем старше памятники русской письменности, тем вероятнее наличие в них обоих алфавитов.
Исторически нет оснований думать, что древнейшая двуалфавитность — явление вторичное, сменившее первоначальную одноалфавитность. Потребность в письменности при отсутствии достаточных государственных связей могла породить в различных частях восточнославянского общества различные попытки ответить этой потребности»14.
Примечание 14. Лихачёв Д.С. «Возникновение русской литературы.» M.—Л., 1952, с.21—22;
Лихачёв Д.С. «Исторические предпосылки возникновения русской письменности и русской литературы» // "Вопросы истории", 1951, №12. Конец примечания.
Теория Д.С. Лихачёва требует, однако, двух оговорок. Во-первых, правильнее, видимо, говорить не только о «двуалфавитности», но и о существовании у славян в докирилловский период нескольких видов письма — как пиктографического, так и буквенно-звукового. Во-вторых, если предполагаемое протоглаголическое письмо можно было бы трактовать как «местную», восточную разновидность славянского письма, то к протокирилловскому письму такая трактовка неприложима. В условиях достаточно тесных связей ещё в VIII—IX вв. между всеми восточными и южными славянскими племенами и Византией греческое письмо, несомненно, применялось ими почти повсеместно. Повсеместно формировалось и протокирилловское письмо, хотя формирование его происходило по-разному, в соответствии с различными местными диалектами восточных и южных славян.