ПЕЧАТЬ В МОСКВЕ В КОНЦЕ XVI И НАЧАЛЕ XVII ВЕКА

В «Сказании достоверном об изобретении печатного дела» говорится: «После тех мастеров Иоанна и Петра стал мастером ученик их Андроник Тимофеев сын, по прозвищу Невежа, с товарищами, и также царским повелением велено ему издавать книги в печатном виде в царствующем граде Москве и раздавать по всем городам по всей России часовники и псалтыри, апостолы и евангелия, триоди и октоихи и прочие божественные книги ... А после тех мастеров иные мастера были, и от того времени пошло это дело крепко и без помех бесперебойно, как непрерывная ветвь, и тянулось до 7119 года» (1611 г. − Л.В.) (244, 206).

Уточняя эти сведения, отметим, что в послесловии к первенцу послефедоровской печати − Псалтыри 1568 г. на первом месте как издатель этой книги упомянут Никифор Тарасьев и только после него − Невежа Тимофеев (несомненно − Андроник Тимофеевич). Однако в дальнейшем фамилия Н.Тарасьева совершенно исчезла, и всей работой типографии в течение почти 35 лет руководил один А.Т.Невежа «с работниками». То, что под началом Ивана Федорова в одной печатне работали два Тимофеевича (Пётр Тимофеевич Мстиславец и Андроник Тимофеевич Невежа) дает основание предположить, что они были братьями (280,57-62), хотя сведений о жизни этих печатников нет. Прозвище Тимофеева − Невежа указывает на его западнорусское происхождение, так как подобные топонимы имеются на Смоленщине, на Западной Украине, в Белоруссии и Литве. Впрочем, есть и другие мнения.

В 1568 г. Н.Тарасьев и А.Т.Невежа выпустили с помощью оставленных И.Фёдоровым и П.Мстиславцем шрифтов Псалтырь в одну четвертую долю листа. В книге указывается, что напечатана она «повелением царя Ивана IV и с благословения митрополита Афанасия» 8 марта 1568 г. Однако этот митрополит покинул свой пост 19 мая 1566 г., и книга могла получить «благословение» только от нового митрополита − Филиппа. Митрополит же Филипп попал в опалу и был брошен в тюрьму 4 ноября 1568 г., а позднее умерщвлен, так что имя опального митрополита не могло быть упомянуто в Псалтыри, работа над которой закончена 4 декабря 1568 г. − это и заставило печатников вместо его имени поставить имена митрополитов Афанасия и преемника Филиппа − Кирилла.

Судя по формату, Псалтырь издана для учебных целей, для повседневного чтения и пения. Двухкрасочная печать. В начале книги − гравюра на дереве, изображающая царя Давида, сидящего в кресле и пишущего. Фигура Давида помещена в архитектурную рамку − своеобразный портик, который не выделяет ее, а скорее подавляет. По словам А.А.Сидорова, «могучие столбы портика подавляют фигуру, которая кажется как бы зажатой между ними... Образ измельчен. В этом, возможно, главное (и печальное) новшество Псалтыри» (268,128). Возможно, сам Андроник Невежа осознал композиционные недостатки этой гравюры, и его фронтиспис Псалтыри 1577 г. подражает фронтиспису Апостола 1564 г. Заставки Псалтыри 1568 г. «белые на черном» также близки к стилю И.Фёдорова, хотя и проще по исполнению.

После выхода в свет Псалтыри работа типографии или по неизвестным нам причинам прекратилась, или же продолжалась, но издания того времени до нас не дошли. Известный библиограф XVIII в. Д.Е.Семёнов-Руднев видел шесть религиозных и светских книг, отпечатанных после отъезда Ивана Федорова, в конце 60-х гг. XVI в. В 1571 г. при пожаре Москвы Печатный двор сгорел, и по указанию царя Ивана IV А.Т.Невежа и его помощники со всем оборудованием переправились во временную царскую резиденцию − Александрову слободу (ныне город Александров Владимирской области). Здесь 31 января 1577 г. Невежа отпечатал шрифтами московской печатни новое издание Псалтыри. Отныне в течение 25 лет Андроник Тимофеев Невежа выступал как единственный мастер печатного дела, продолжатель традиций Ивана Федорова и Петра Мстиславца на Московской Руси. С другой стороны, он ничего существенного ни в типографское исполнение книги, ни в ее художественное конструирование и графику не внес, а шел по стопам первопечатников, следовал их образцам, лишь иногда незначительно от них отклоняясь. В то же время он был умелым типографом, талантливым мастером гравюры на дереве. Об этом говорит и его «слободская» Псалтырь − небольшое, в одну четвертую долю листа, издание, сходное с московской Псалтырью почти во всем, за исключением, как уже говорилось, гравюры царя Давида. Вторым изданием, отпечатанным Андроником Невежой в Александровой слободе между 1577 и 1580 гг., был миниатюрный (8°) Часовник, сохранившийся до нашего времени только в одном экземпляре в Государственной библиотеке СССР им. В.И.Ленина.

Других изданий, вышедших в Александровой слободе, мы не знаем. Правда, уже упомянутый Д.Е.Семёнов-Руднев указывает на малоформатную книгу 1577 г., которая могла увидеть свет только в Александровой слободе. Это копия «Мирного трактата между ... царем Иваном... и шведским королем» (83,21). Если это указание скрупулезного библиографа Семенова-Руднева достоверно, «Трактат» является важной вехой в истории книги в России. Это первая печатная светская книга (271, 46).

После 1577 г. конкретных сведений о деятельности печатни в Александровой слободе нет. Видимо, книгопечатание развивалось здесь совсем не так «крепко и без помех и бесперебойно», как утверждалось в «Сказании достоверном». Вероятно, двенадцатилетний перерыв в работе типографии был вызван сложной политической обстановкой, болезнью и смертью царя в 1584 г., затянувшейся Ливонской войной, вконец истощившей царскую казну.

В таких неблагоприятных условиях только к 1589 г. удалось возобновить печатание книг в Москве. Судя по послесловиям к изданиям Андроника Невежи, а затем, с 1604 г., Ивана Невежина, книгопечатное дело особенно поддерживали Борис Годунов и патриарх Иов. Борис Годунов в послесловии Ивана Невежи к Триоди цветной величается «всепремудрым хитрецом», воздвигшим много церквей и имевшим «тщание велие и прилежное усердие» к исправлению богослужебных книг. В этом послесловии царю Борису ставится также в заслугу, что он велел устроить «дом превелик для совершения печатного дела в общую и духовную пользу» и «делателям печатного дела благоволил». Впрочем, в послесловиях к Евангелиям (1605) и Апостолу (1606) Иван Невежин с не меньшим пылом восхваляет Лжедмитрия I, называя его «благочестия поборником и божественных велений изрядня ревнителем». Сама типография в послесловии к Апостолу в первый раз названа «царского его величества друкарнею» (162,118).

В начале этого нового периода деятельности московской типографии (1587-1610) стоит завершенная 8 ноября 1589 г. Андроником Тимофеевым Невежой Триодь постная. Еще во время ее печатания началась работа над Триодью цветной, увидевшей свет 24 декабря 1591 г. За ней в 1594 г. последовал Октоих в двух частях и, наконец, шедевр книгопечатного искусства А.Невежи − Апостол 1597 г. Все эти издания отпечатаны в лист и предназначены для литургических целей. Издание книг длилось очень долго. Так, Триодь постная печаталась год и десять месяцев, Триодь цветная − два года и два месяца, а Апостол 1597 г. − несколько больше года.

По-видимому, в московской типографии не хватало квалифицированных мастеров, и часть сложнейшей работы Андроник Невежа был вынужден брать на себя. Работал он медленно, но свое дело выполнял добросовестно и талантливо. Апостол 1597 г. А.А.Сидоров справедливо называет лучшей книгой А.Невежи, а фронтиспис с изображением апостола Луки − большой удачей всей русской художественной культуры XVI в. (268, 138-142). Фронтиспис более декоративен, чем федоровский с изображением Луки, и в то же время лучше скомпонован с заставкой и колонкой текста на правом развороте книги, больше соответствует ее масштабам и пропорциям. Как и в Апостоле И.Фёдорова, фигура Луки вставлена в рамку, изображающую кремлевский портал или триумфальную арку. Однако как орнамент арки, так и изображение самой фигуры отличны от федоровских. Орнамент арки значительно пышней: эта рамка, по мнению А.Сидорова, «обрамляет, в трактовке А.Невежи, не живого человека, не писателя, полного внутреннего волнения, как в первом московском Апостоле. Гравюра А.Невежи в сущности дает... иконный образ» (268,138). В исполнение заставок, вязи, инициалов мастер, подражая первопечатникам, вносил собственную индивидуальную манеру. Заставки А.Невежи претерпели эволюцию от белого рисунка на обычном черном фоне до чисто линейного узора на белом фоне. Иногда такому видоизменению в несколько этапов подвергалась одна доска, теряя постепенно свой черный фон. О том, что гравюры и заставки принадлежат его резцу, свидетельствуют инициалы на одной из них (Триодь постная, 1589) и надпись на гравюре с изображением Луки (Апостол, 1597). Если рисунок заставок в большинстве случаев скопирован с заставок первопечатников, то рисунок буквиц нигде раньше не встречается.

В Часовнике 1598 г. в первый раз вместе с отцом, Андроником Невежой, упоминается как печатник и его сын − «Иван Невежин с товарищи». Видимо, стареющий мастер начал вводить в курс дела своего сына. Вместе они в 1600 г. отпечатали две Минеи общих, одну размером в лист для литургической службы, другую в восьмую долю листа для широкого распространения. В том же году они выпустили Часовник архиерейского служения (162,118). В последний раз имя «непотребного и многогрешного раба Тимофеева», как сам себя назьюает А.Т.Невежа, появляется в двух изданиях 1602 г. − Служебнике и Псалтыри учебной. Отсюда можно предположить, что Андроник Тимофеевич Невежа умер в 1602 или 1603 г.

Он успел сделать не так много. Библиографы зарегистрировали тринадцать его изданий, есть предположения еще о нескольких других, которые до нас не дошли. Однако его вклад в развитие русского книгопечатания нельзя преуменьшать. После отъезда из Москвы И.Федорова и П.Мстиславца А.Невежа взял на себя распространение печатного слова и подготовку знатоков этого дела. Используя шрифт и приемы работы первопечатников, он внес и нечто новое, особенно в художественное оформление книги. По словам А.А.Сидорова, «не Иван Федоров, а именно Андроник Невежа был создателем основного образца русской художественно оформленной книги того времени». Не надо удивляться, продолжает исследователь, что в XVII в. за Андроником Невежой пошли многие граверы и рисовальщики правительственного Печатного двора (268,138-144).

По его стопам пошел, прежде всего, его сын, ученик и помощник Иван Андроников Невежин, биография которого нам не известна. Не известна и дата его смерти. После 1612 г. его имя нигде не встречается. Иван Невежин, став главой московского Печатного двора, выпустил с 1604 по 1611 г. не менее 7 изданий, в основном крупного формата и богослужебного содержания. В первом из них − Триоди цветной 1604 г. − он в характерном для того времени витиеватом панегирическом стиле превозносит царя Бориса. В 1605-1606 гг., уже при Лжедмитрии I, Иван Невежин «вместе с прочими работниками» выпустил Псалтырь и Апостол, а в 1607 г. − Триодь постную и четыре Минеи служебные на сентябрь-декабрь. Впрочем, последнюю Минею 1611−г. он окончить не успел (162,125). Иван Невежин печатал тем же шрифтом, что и его отец, однако орнамент его в некоторых отношениях самобытен; он более мелкого рисунка, заставки более дробны, цветисты, декоративны. Новых фигурных гравюр Иван Невежин не создал. В издании Апостола 1606 г. он использует доску гравюры с изображением Луки, вырезанную Андроником Невежой для Апостола 1597 г.

Потребности в богослужебной литературе заставили власти не только построить новое здание Печатного двора, но и увеличить в нем количество печатных станков и обслуживавших их артелей, в дальнейшем называвшихся «избами» или «штанбами». Так, приблизительно с 1605 г. параллельно с «избой» Ивана Невежина начинала работать «изба» Анисима Михайловича Радищевского. Из его челобитной царю, датированной 1588 г.,мы узнаем, что Радишевский прибыл из Литвы в 1586 г., что он «делает царское дело как печатных книг переплетный мастер» и что он «мается на Печатном дворе», а потому просит «дворишку для житья» (278,160-161). Только в 1606 г. ему было разрешено организовать при Печатном дворе самостоятельную «избу». А.М.Радишевский, по происхождению волынец, был мастером на все руки. Помимо печатного, гравировального и переплетного дела, он был «пушкарских дел мастером», знал колодезное дело, лил колокола. В этой разносторонности своих знаний он близок к Ивану Федорову − быть может, живя в юные годы на Волыни, он в Остроге стал учеником Ивана Федорова.

Руководя на московском Печатном дворе одной «избой», Радишевский выпустил два капитальных издания − Четвероевангелие 1606 г. и «Устав церковный» 1610 г. (223,218). Однако церковные власти нашли в этом последнем издании ряд неточностей и еретических искажений, и весь тираж был сожжен. Четвероевангелие Радишевского отличается изящным оформлением, отпечатано в лист крупным, четким и красивым шрифтом, отлитым им самим. В начале каждого из четырех Евангелий помещен фронтиспис с изображением соответствующего евангелиста. Элегантно нарисованные, индивидуализированные в соответствии с канонической традицией портретные фигуры евангелистов обрамлены роскошными декоративными рамками, напоминающими своим узорьем какие-то сказочные дворцы. Гравюры выполнены так искусно и тщательно, что А.А.Сидоров даже утверждает, будто Радишевский «пользовался услугами первоклассного гравера и выдающегося рисовальщика» (268, 148). Впрочем, художественные качества этих фронтисписов не всеми оцениваются одинаково. Например, А.И.Некрасов вполне обоснованно считал их крайне вычурными, в духе времени строгановской живописи (197, 324).

Не менее декоративны и заставки этой книги, составленные из богатого, изящно переплетающегося растительного орнамента.

Мастером третьей штанбы был Никита (Аникита) Фёдорович Фофанов Псковитянин, успевший тогда выпустить только одну книгу − Минею общую, увидевшую свет 6 ноября 1609 г. Это солидный фолиант объемом в 752 страницы. Минея общая отпечатана новым добротным шрифтом, получившим затем название «никитинского». Им печатались книги на всем протяжении первой половины XVII в. Орнамент этой книги (заставки, инициалы, ломбарды и т.д.) отличаются скромностью и строгостью рисунка. Книгу открывает предисловие, где Фофанов по установившейся традиции славословит Василия Шуйского, который повелел «устроить новую штанбу». Далее автор предисловия разъясняет значение отпечатанной им книги, причем полагает, что этот сборник «мо-литвословий» составлен самим Кириллом Философом, просветителем славян, который якобы передал его киевскому князю Владимиру Святославичу (204, 247). А.Фофанов был единственным руководителем «избы» на Печатном дворе, использовавшим печатное дело в борьбе против польских и шведских интервентов, а после их изгнания вернулся к работе в Москве.

Всего в Московском государстве до 1611 г. было издано печатным способом не менее 33 книг, из них 7 − анонимными печатниками, 3 − И.Федоровым и П.Мстиславцем, 13 − А.Невежой, 7 − И.А.Невежиным и 3 − А.Радишевским и Н.Фофановым. Общего тиража этих изданий мы не знаем, так как тираж был указан только в одном из них − в Апостоле 1597 г. А.Т.Невежи, где в послесловии указано, что «напечатано книг сих вкупе тысяча пятьдесят». Если по методу, предложенному Б.В.Сапуновым (262,74), взять тысячу единиц за средний тираж, то количество книг, отпечатанных на Руси в этот период составит около 33 тысяч, а с вычетом продукции первого десятилетия XVII в. − около 21 тысячи экземпляров. Если согласиться с Б.В.Сапуновым, что весь национальный книжный фонд России составлял в конце XVI в. около 260-350 тысяч книг, то удельный вес в нем печатной книги можно определить в 6-8%. В Московском государстве книгопечатание с первых его шагов было монополизировано царской властью и церковью, которая допускала его с одной единственной целью − для размножения текстов, необходимых при отправлении церковных обрядов (131,127).

Деятельность Печатного двора была прервана в 1611 г. польско-шведской интервенцией. Об этих событиях «Сказание достоверное об изобретении печатного дела» говорит так: «В тот же 7119 (1611 г. − Л.В.) год злые те супостаты и литва и поляки с русскими изменниками вселились ... в самый царствующий град Москву и хотели завладеть всею Русской землей ... и держали (Москву) год с половиной; и то доброе дело - печатный дом и все орудия того печатного дела разорены были теми врагами и супостатами и сожжены огнем и погибли вконец и ничего не уцелело от этих орудий. А сведущих в том людей мало осталось и те разбежались в иные русские города.. .»(244,207).