КНИГА В ПРИБАЛТИЙСКИХ ЗЕМЛЯХ

Развитие книгопечатания в Прибалтике было связано с напряженной политической ситуацией, созданной здесь Реформацией. Были подорваны устои католической церкви, обострилась идеологическая борьба, в которой широкое применение получила печать.

С самого начала Реформации Мартин Лютер решил организовать издание в Виттенберге книг на языках прибалтийских народов и доставку их в те края. В ноябре 1525 г. в Любеке, где в городском магистрате еще господствовали католики, была перехвачена большая бочка с книгами для принявшей Реформацию Риги. В этой бочке были найдены лютеранские молитвенники, так называемая «Немецкая месса на ливском, латышском и эстонском языках (in vulgari livonico, lettico ac estoni-co)» (333, 35). Книги были конфискованы, а книготорговец арестован. Очевидно, по настоянию местного католического капитула городской совет Любека уничтожил эти книги (333, 35). Предполагается, что все конфискованные издания были отпечатаны в Виттенберге типографом Хансом Люффтом. Возможно, книги эти были переведены с помощью студентов из Латвии и Эстонии, учившихся в Виттенбергском университете.

Задачи распространения Реформации в Прибалтике вызвали новую попытку издания в Виттенберге протестантской литературы для эстонцев и латышей. В 1535 г. там был отпечатан лютеранский катехизис с параллельным текстом на немецком и эстонском языках, подготовленный таллинским пастором Симоном Ванрадтом с помощью переводчика − эстонского проповедника Йоханнеса Коэла (Koel 1) (507, 24). Однако магистрат города Таллина обнаружил в этом издании неточные переводы и пропуски, что могло вести к искажению лютеранского учения, и на книгу был наложен арест (248,118). Есть основания предполагать, что такая же книга была подготовлена и для латышей (333, 36). Пока лютеранская церковь в Эстонии и Латвии не наладила выпуска своей богослужебной литературы на местных языках печатным способом, она размножала и распространяла ее в рукописях. Так, в 30-х гг. XVI в. в Риге был составлен ряд богословских текстов, около 1537 г. оформившихся в рукописную «Подручную книгу церкви св. Якова», которая стала образцом для других лютеранских церквей Латвии и хранилась у них в рукописных копиях (23,122).

Конечно, эти книги, как и издававшиеся в Виттенберге, а позднее и в других центрах Реформации на языках прибалтийских народов, были в первую очередь рассчитаны не на неграмотный народ, а на лютеранских пасторов. И все же книги, изданные протестантами на латышском, эстонском, а затем ливском языках, сыграли немалую роль в формировании литературных языков этих народов, в создании первых систем письма на соответствующих языках, а позднее и в распространении элементарной грамотности на родном языке.

Первым очагом протестантского книгоиздательства в Прибалтике стал Кенигсберг (ныне Калининград). Начало книгопечатания в Восточной Пруссии связано с переходом на сторону Реформации последнего магистра Тевтонского ордена Альбрехта Гогенцоллерна (1490-1568), ставшего светским правителем (герцогом) Пруссии. С самого начала поддерживая Реформацию, он собирался использовать ее как средство усиления своего влияния в Польше и Великом княжестве Литовском. С этой целью он собрал в Кенигсберге виднейших деятелей польской и литовской Реформации − польского гуманиста Яна Секлюциана, литовских просветителей Станисловаса Рапалёниса и Абраомаса Кульветиса. С этой же целью он задумал организовать в Кенигсберге печатное дело, а затем и университет.

Первую типографию в Кенигсберге по инициативе герцога Альбрехта основал около 1523 г. начинающий гданьский типограф Ханс (Йоханн) Вейнрейх. В первые годы своей деятельности в Кенигсберге X. Вейнрейх не порывал связей с Гданьском, продолжая работать и там.

В начале 1524 г. в Кенигсберге вышло первое, несомненно отпечатанное там издание «Рождественская проповедь» местного лютеранского епископа Поленца. Имя печатника в книге не указано. Известно еще около шести отпечатанных в этой типографии небольших полемических изданий деятелей Реформации (Поленца, Сператуса, Рапалёниса и других). В этих книгах еще не указано имя X.Вейнрейха как типографа, а первые, несомненно им отпечатанные книги не имеют даты. Предполагается, что Вейнрейх выпустил их в конце 1524 г., когда окончательно порвал связи с Гданьском и перебрался в Кенигсберг. В книжке «Отче наш с комментариями» помещен рисунок, изображающий двух мужчин, которые держат на плечах шест с большой виноградной гроздью. Это печатный знак − сигнет X.Вейнрейха. На той же странице -примитивное четверостишие; в нем указано, кем и где отпечатана книга − «в старом городе у лестницы во дворец».

Книги, изданные X.Вейнрейхом, в большинстве своем имеют формат ин-октаво. Он набирал их различными шрифтами − обычно швабахом и готической фрактурой, а для заголовков и других выделяемых в тексте мест использовал антикву. Латинские тексты набраны гуманистическим курсивом. В его типографии был также запас греческих и древнееврейских шрифтов, необходимых для выпуска богословских произведений. Издания Вейнрейха нередко бывали украшены гравюрами по дереву, заглавные листы − рамками в стиле Возрождения, текст − инициалами и виньетками. Но в целом редактура и полиграфическое оформление этих книг несут на себе черты примитивности и архаичности. Книги эти больше похожи на инкунабулы, чем на современные Вейнрейху издания. Отсутствует пагинация, используются кустоды, на одной и той же странице текста без какой-либо системы и вкуса применяются шрифты разных размеров, гарнитур и типов. X.Вейнрейх старался поднять технический уровень своей типографии, ввести некоторые новшества, но из-за нехватки средств она никогда не была полностью обеспечена нужными материалами и шрифтами и не могла справиться с достаточно сложными заказами.

Важным событием в развитии кенигсбергской печати было открытие университета в 1544 г. Большую роль в этом сыграли ученые-литовцы, особенно Станисловас Рапалёнис и Абраомас Кульветис. По распоряжению герцога Альбрехта ученые университета переводили катехизисы на старопрусский и литовский языки. Печатали их в типографии X. Вейнрейха на специально выделяемые для этого средства. С июня 1546 г. в выходных данных некоторых изданий Вейнрейха указывалось: «Издано в Кенигсбергской Академии Йоханном Вейнрейхом» (566, 21). Впрочем, документально не установлено, считался ли Вейнрейх формально университетским печатником. Сотрудничество с университетом не поправило его дел: шрифты совсем износились и уже не отвечали тогдашним требованиям. Чтобы как-то найти выход и придать своим изданиям более привлекательный вид, Вейнрейх стал делать вставки латинскими буквами в текст, набранный фрактурой. Но это лишь вносило разнобой и нарушало общий стиль книги.

Естественно, университет не был удовлетворен такими изданиями и намеревался привлечь нового типографа, обладавшего хорошим шрифтом. В 1547 г. в Кенигсберге гостил известный виттен-бергский печатник Ханс Люффт. Университет заключил с ним договор об открытии в Кенигсберге филиала его типографии. Филиал начал действовать в 1549 г. Руководил им сначала сам Люффт. Привилегия, датированная 29 мая 1549 г., признает за ним право печатать все, что подготовит университет. Итак, X.Вейнрейх перестал получать правительственные и университетские заказы. Это окончательно подорвало его типографское предприятие. Правда, он пытался то в Кенигсберге, то в Гданьске возобновить свою деятельность, издав несколько книг вконец изношенными шрифтами, однако успеха не добился.

Кроме X.Вейнрейха и X.Люффта, в начале второй половины XVI в. книгоиздательством в Кенигсберге занимался еще и чех Александр Аугездецкий (по другим источникам: Ayjezdecky, Oujezdecky, Aviczdecki). Некоторые исследователи считают его учеником X.Вейнрейха, но это неверно: А.Аугездецкий был опытным печатником и уже в 1535-1544 гг. имел свою типографию в Литомысле (Чехия). На своей родине он принадлежал к движению Чешских братьев, продолжателей дела Яна Гуса, и поэтому был вынужден эмигрировать в Восточную Пруссию, когда император Фердинанд I издал указ, направленный против гуситов. Прусский герцог решил использовать чешского печатника для выпуска польских книг. В 1549 г. А.Аугездецкий опубликовал в Кенигсберге книгу польского писателя Миколая Рея «Купец» (349, 170). Но большую часть его изданий составляют богословские и полемические сочинения польского проповедника Я.Секлюциана и других апологетов протестантизма. В 1556 или 1557 г. А.Аугездецкий уехал из Кенигсберга и продолжал свою деятельность в Польше и Чехии вплоть до самой смерти в 1577 г. Не ясно, располагал ли он в Кенигсберге собственной типографией, как не ясны и его отношения с X.Вейнрейхом и X.Люффтом. Следует отметить, что его сын Киприан также был опытным печатником: в 1549 г., когда Ханс Люффт оставил Кенигсберг, он поручил Киприану Аугездецкому продолжать его дело (349, 179). Это позволяет предположить, что и его отец сотрудничал с Люффтом. О сотрудничестве работавших в то время в Кенигсберге типографов говорит и то, что некоторые элементы книжного орнамента Вейнрейха применял в своих изданиях А.Аугездецкий. Он же использовал как переплетный материал сданные в макулатуру некоторые нереализованные и бракованные издания X.Вейнрейха. Так, на переплет Постиллы Я.Секлюциана (1556) пошли листы изданной в 1549 г. Вейнрейхом на литовском языке книги «Псалмы св. Амвросия и св. Августина». Листы текста этого издания, считавшегося пропавшим, были в 1897 г. случайно обнаружены 3.Целиховским в Курникской библиотеке под Познанью при реставрации переплета той самой Постиллы, выпущенной Аугездецким.

Сейчас в наших книгохранилищах осталось слишком мало кенигсбергских изданий тех лет и трудно выявить их полиграфические особенности. И все же мы вправе сделать предположение, что в середине XVI в. в Кенигсберге действовали не три самостоятельных типографии Вейнрейха, Аугездецкого и Люффта, а лишь одна, находившаяся под покровительством герцога. В ней на разных условиях и правах и в разное время работали трое названных родоначальников кенигсбергской печати. Особый интерес для науки представляет наследие X.Вейнрейха. В 1545 г. он выпустил одно за другим два издания прусского катехизиса. Это первые памятники старопрусскои письменности, если не считать рукописных.

Первый печатный катехизис на прусском − это издание ин-октаво, набранное двумя шрифтами (большим и малым швабахом) без каких-либо украшений, за исключением составного фронтисписа на заглавном листе, выполненного в стиле, характерном для тогдашнего книжного искусства.

Заглавие книги обрамлено фронтисписом, под ним изображен лев. Выходные данные помещены в конце текста: «Отпечатана в Кенигсберге в Пруссии Хансом Вейнрейхом в 1545 г.» В книжке всего 16 страниц. Немецкое предисловие занимает 2 страницы и набрано мелким швабахом. В нем объясняется, что катехизис предназначен для пасторов, которые благодаря ему смогут без помощи «толков» (переводчиков) объяснять слово божие на родном языке паствы. Основной текст набран по-немецки на левой стороне листа и по-прусски - на правой.

Катехизис был отпечатан в количестве 197 экземпляров, однако с ошибками, что потребовало второго, исправленного издания. В типографском отношении оно ничем не отличается от первого. В прусский текст внесены некоторые исправления, а на заглавном листе указано, что издание «откорректировано».

Последнее издание на языке пруссов было выпущено уже другим кенигсбергским типографом Й.Даубманом в 1561 г. Это «Энхиридион. Малый катехизис доктора Мартина Лютера на немецком и прусском» в переводе пастора Абеля Виля с помощью переводчика прусса Пауля Мегота. Недостатки перевода говорят о том, что прусский язык стал быстро забываться. Германизация пруссов происходила столь стремительно, что после издания «Энхиридиона» власти больше не уделяли ни средств, ни внимания изданию прусских катехизисов. Несмотря на их узкоконфессиональный характер и не совсем квалифицированный перевод, эти издания, особенно если учесть немногочисленность памятников старопрусского языка, являются важными источниками для изучения этого исчезнувшего языка - ближайшего родственника литовского.

Первая известная нам литовская печатная книга и первое литовское издание X.Вейнрейха − «Простые слова катехизиса, наука чтения, письма и песнопения» − вышла в Кенигсберге в 1547 г. Издание это не анонимно: хотя имя автора не указано на титульном листе, стихотворное предисловие представляет собой акростих. Из начальных букв каждой его строки можно сложить латинизированное имя автора - «Мартинус Мосвидиус» (556, 109). В Литве Мартинас Мажвидас (1520-1563) за приверженность к Реформации подвергся преследованию и вынужден был бежать. В Кенигсберге он закончил университет и стал священником в приходе Рагайне (Восточная Пруссия).

Катехизис Мажвидаса был своеобразен по содержанию. В отличие от эстонского, латышского и прусского катехизисов в нем вообще не было немецкого текста. Катехизисы в первую очередь должны были помочь немецкому духовенству проповедовать идеи Реформации среди прихожан. Катехизис Мажвидаса предназначался не для немецкого, а только для литовского духовенства, причем некоторые места имеют определенно патриотическое звучание. Например, в латинском стихотворном посвящении, адресованном Великому княжеству Литовскому, Мажвидас славит Литву, «счастливую родину, знаменитую великими государями». Кроме того, в литовском стихотворном предисловии автор обращается к «литовцам и жму-динам, милым братьям и сестрам».

Катехизис должен был служить и как религиозная книга, и как школьное учебное пособие. Отдельной главой включен в книгу первый литовский букварь. Таким образом, Мажвидас собрал в одной книге не только церковные поучения и духовные песнопения с нотами, но и «дешевую и краткую науку чтения и письма». В своем предисловии автор выражает озабоченность тем, что христианское учение не получило еще в Литве должного распространения и что население все еще придерживается языческих обычаев и верований. Виновниками этой непросвещенности народа Мажвидас считает правящие слои − дворянство и духовенство. Разумеется, у литовского простонародья не было условий для чтения, да и сам Катехизис был издан небольшим тиражом, не превышавшим 200-300 экземпляров, так что пользоваться им могли только священники и некоторые дворяне и зажиточные горожане. Лишь через них простой народ мог ознакомиться с этой книгой. Тем не менее, культурно-историческое значение Катехизиса Мажвидаса огромно. В этой книге помещено первое литовское стихотворение, отпечатаны первые ноты, дан первый литовский букварь. Она положила начало литовской литературе, развитию просвещения и печати.

Полиграфическое оформление «Катехизиса» не представляло собой ничего выдающегося. Если вспомнить, как скромны были ресурсы типографии Вейнрейха, то трудно было бы ожидать появления в ней такого шедевра, каким явился, например, Апостол Ф.Скорины. Формат Катехизиса Мажвидаса несколько меньше формата прусских катехизисов (18x11 см). Основу шрифтов составляют две несколько амортизированные гарнитуры готической фрактуры со вставками антиквы. Орнамент «Катехизиса» также очень скромен. Единственное украшение книги - фронтиспис, выполненный в стиле позднего Возрождения. Он обрамляет текст заглавия. Основной его элемент - стилизованный растительный орнамент с ангелочками-путти. Фронтиспис отпечатан с доски, как и ноты для песнопений.

Сохранились лишь два экземпляра «Катехизиса» Мажвидаса. Один из них хранится в библиотеке Торуньского университета, а другой, вообще не зарегистрированный в довоенной библиографии, − в Научной библиотеке Вильнюсского университета. Книга эта была найдена сравнительно недавно. В 1956 г. в Вильнюсе побывал профессор С.Я.Боровой. Он сообщил, что в одной из научных библиотек Одессы видел Катехизис Мажвидаса. Обнаружена была книга в одесской Публичной библиотеке им. М.Горького и в обмен на другое ценное издание передана Научной библиотеке Вильнюсского университета.

Второе подготовленное Х.Вейнрейхом литовское издание М.Мажвидаса − уже упомянутые «Псалмы св. Амвросия и св. Августина». В колофоне указано, что они напечатаны в Кенигсберге у Ханса Вейнрейха 20 апреля 1549 г. Книга в одну восьмую долю листа имеет всего 13 страниц. Основное ее содержание составляют три духовных песни с нотами. Книга вся набрана готическим шрифтом. Единственное украшение − фронтиспис − рамка в растительном стиле, обрамляющая заглавие.

В 1553 г. Вейнрейх покинул Кенигсберг, и прусский герцог пригласил на его место Йоханна Даубмана, родом из саксонского города Торгау. Он с 1545 г. занимался печатным делом в Нюрнберге, а в 1554 г. вышли первые подписанные им кенигсбергские идания. Три года спустя его типография стала называться академической. На определенных условиях ей было вменено в обязанность бесплатно печатать сочинения университетских профессоров. Типография Даубмана была хорошо оборудована, обеспечена шрифтами и другим инвентарем. Книги издавались на немецком и польском языках, на латыни, древнегреческом, литовском и старопрусском языках. На литовском языке Даубман в 1559 г. опубликовал «Обряд крещения» Мажвидаса, а в 1566 и 1570 гг. − его же «Песнопения христианские». Типография выпускала не только богословскую и полемическую литературу, но и многие важные научные издания. Одним из них была «Хроника» − собрание отрывков из прусских летописей Тевтонского ордена. Издания Даубмана отличаются тщательным оформлением, четкостью и чистотой шрифтов, красивым орнаментом. Даубман не довольствовался кенигсбергским книжным рынком, но стремился продавать свои издания и в соседних странах. Так, в 1557 г. он со своими книгами отправился в Вильнюс и, возможно, успешно распродал их здесь.

Даубман умер в 1573 г., и дело перешло в руки его зятя Георга Остербергера, который имел хорошие навыки типографской работы и за короткий срок сумел повысить качество изданий и закрепить свое монопольное положение. Остербергер и его наследники пользовались исключительным правом публикации книг в Кенигсберге и во всей Восточной Пруссии. В 1577 г. Остербергеру удалось получить охранную привилегию короля Стефана Батория, в силу которой никакие изданные им книги на латинском, польском и немецком языках не могли перепечатьшаться другими издателями на всей территории Речи Посполитой. В 1590 г. эту привилегию утвердил и король Сигизмунд Ваза (500, 8). При типографии работали переплетная мастерская и словолитня, обеспечивавшая предприятие хорошими шрифтами. Остербергер имел также книжную лавку и бумажную мельницу. В 1585 г. было опубликовано распоряжение, по которому все тряпье в Прусском герцогстве должно было сдаваться на эту мельницу и ни в коем случае не вывозиться за пределы страны. Остербергер отпечатал вдвое больше книг, чем Вейнрейх и Даубман, а по своему оформлению большинство его изданий не уступает солидным работам нюрнбергских и базельских типографов.

В 1602 г. Остербергер умер, а его разросшееся предприятие досталось наследникам, сперва Георгу Нейке, затем Йоханну Фабрицию; при них уровень оформления книг значительно снизился. Последний наследник Остербергера Фабриций умер в 1623 г., и типографию вместе с изношенным оборудованием и всеми материалами приобрел прибывший из Гамбурга книготорговец Лоренц Зегебад, также мало заботившийся о качестве издаваемых книг. Он умер в 1638 г. Не надеясь на то, что наследники Зегебада сумеют наладить работу типографии, прусский герцог год спустя пригласил в Кенигсберг из Ростока опытного и образованного печатника Йоханна Ройснера. За типографией Ройснера, которую теперь именовали придворной, герцогской и академической, было признано исключительное право выпускать в Восточной Пруссии учебники, богословскую литературу, официальные издания и газеты. Главной заслугой этой типографии перед литовской культурой был выпуск в 1653 г. первой научной литовской грамматики.

Из авторов − литовцев, которые после смерти М.Мажвидаса продолжали его дело и которых прусское правительство привлекало для подготовки к изданию литовских протестантских книг, следует упомянуть Ионаса Бреткунаса (1536-1602). Целью своей жизни он считал перевод Библии и ее публикацию на литовском языке. Первую часть этой огромной и сложной задачи Бреткунас выполнил, однако прусские власти и церковная верхушка не были заинтересованы в издании столь капитального труда, который с их точки зрения был ненужным и бесперспективным. В 1591 г. вышла книга И.Бреткунаса под названием «Постилла, или Краткое и простое изложение Евангелия для чтения в церквах» в двух томах. Это самое крупное по объему литовское издание того времени (свыше 950 страниц). «Постилла» И.Бреткунаса была отпечатана Г.Остербергером гораздо большим тиражом, чем все другие литовские книги. Возможно, он достигал 1000 экземпляров. Неудивительно, что в различных библиотеках Литвы, России, Чехословакии, Германии и на Украине сохранилось около 23 полных или почти полных комплектов этого двухтомника.

Отметим также деятельность священника литовского прихода в Кенигсберге Даниелюса Клейнаса. Он опубликовал первую научную грамматику литовского языка «Grammatica litvanica», отпечатанную в кенигсбергской типографии Й.Ройснера в 1653 г. Кроме грамматики, Клейнас уже для практических целей - быстрого изучения литовского языка − издал в 1654 г. в той же типографии «Краткий и совершенно понятный учебник литовского языка». В предисловии к «Литовской грамматике» автор отмечает, что «желающие устроиться на церковную службу и поучать темный народ на родном ему языке ... с ее (грамматики. − Л.В.) помощью легче и правильнее смогут его освоить». Кроме того, грамматика «поможет осуществить богоугодный замысел перевести книгу Священного Писания или переведенное пересмотреть. .. о чем думают настоятели литовских приходов» (530,14).

Хотя круг людей, которым предназначались «Грамматика» и «Краткий учебник», был невелик, значение этих пособий нельзя преуменьшать. Литовский язык считался «варварским», не упорядоченным грамматически, состоящим из многих диалектов. Создание грамматики литовского языка доказало, что ему свойственны такие же закономерности и нормы, как и любому другому «цивилизованному» языку. К тому же издание грамматики было важным шагом в формировании единого литературного языка.

Попадали литовские книги, изданные в Кенигсберге, в Великое княжество Литовское? Нам известен целый ряд фактов, позволяющих ответить на этот вопрос положительно. Но число таких изданий было, видимо, невелико. Когда лютеранство, а затем и кальвинизм утратили свое влияние в Литве, значительного спроса на протестантскую литературу там быть не могло. Все же архивные данные свидетельствуют, что кенигсбергские издания пополняли личные библиотеки литовского дворянства.

Определенным прогрессом отмечено редакционное и полиграфическое оформление кенигс-бергских книг. Так, в изданиях Иоханна Даубмана мы уже находим полностью сформировавшийся титульный лист со всеми выходными данными, но такого обязательного для современной книги элемента, как пагинация, еще не было. Впервые фолиацию мы находим в изданиях Г.Остербергера, но окончательно она, а затем и пагинация утвердились лишь в XVII в. «Литовская грамматика» Д.Клейнаса, изданная Й.Ройснером, уже производит впечатление вполне сформировавшейся в редакционном отношении современной книги.

Орнамент литовских книг очень скромен. Чтобы сделать книгу привлекательной, использовали такие эффекты, как красный цвет рамки на титульном листе и других элементов орнамента. В литовской книге мы почти не находим характерных для XVI в. виньеток. Инициалы применялись лишь в редких случаях - чаще всего в предисловиях или посвящениях. Это крупные латинские буквы, помещенные в квадратной рамке. Фон их состоит из различных фигур или сцен, не связанных по смыслу с текстом. То же можно сказать и об очень редких иллюстрациях.

Приходится согласиться с П.Галауне (409,128-129), что кенигсбергская литовская книга не была «любимым детищем под родной кровлей». На литовские издания местные типографы смотрели как на второстепенные, поэтому печатали их наспех, пользуясь тем типографским материалом, который не был нужен для печатания более «солидных» изданий.

Способствовали кенигсбергские издатели и типографы и развитию книги соседних народов.

Пока Рига не имела своей типографии, потребности города в книгах удовлетворяли кенигсбергские печатники. Так, Й.Даубман издал первый предназначенный для Риги календарь (1565), подготовленный рижским ученым Л.Стопиусом. В 1586-1587 гг., также в Кенигсберге, в типографии Г.Остербергера, вышли три книги на латышском языке. Это «Энхиридион. Малый катехизис» М.Лютера; Евангелие и эпистолы; сборник духовных песнопений. Эти книги были предназначены для распространения в церквах герцогства Курляндского и в Земгалии (333,39-41).

Кенигсбергские печатники положили начало и прибалтийской периодической печати. С середины XVII в. дважды в неделю начала выходить первая газета «Кенигсбергские известия». Она стала популярной не только в Кенигсберге и Восточной Пруссии, но и в Риге (363,165).

В Латвию и Эстонию книгопечатание пришло значительно позже, чем в Литву и Восточную Пруссию. Причиной тому была крайне неблагоприятная политическая ситуация. После победы в Латвии и Эстонии Реформации и распада Ливонского орденского государства Латвия и Эстония превратились в арену борьбы держав, соперничавших между собой, стали театром бесконечных войн, приводивших к опустошению территории и гибели значительной части местного населения. Северная часть Эстонии с Таллином (Ревелем) и Нарвой была в 1561 г. захвачена Швецией, а острова Сааре-маа и Муху − Данией. Значительная часть Эстонии с Тарту и почти вся Латвия в 1561 г. отошли к Речи Посполитой (Рижский городской округ − в 1581 г.). На латвийской территории южнее Даугавы было образовано зависимое от Речи Посполитой Курляндское герцогство. В результате войны между Речью Посполитой и Швецией вся Эстония и северо-западная часть Латвии с Ригой перешли в 1629 г. к Швеции.

Каждое из этих государств нуждалось в грамотных людях, что вызвало в Прибалтике в XVI и начале XVII в. подъём школьного образования в городах. Соперничество между католической и лютеранской церквами привело к появлению школ более высокого уровня. В Риге и Тарту в 1583-1584 гг. иезуиты основали коллегии. Шведские власти также открыли в Таллине и Тарту свои гимназии. В 1632 г. Тартуская гимназия была преобразована в университет. Однако сельское население в XVI-XVII вв. фактически оставалось без школ.

В обстановке соперничества между католической и лютеранской церквами появились книги на латышском и эстонском языках. Мы уже говорили о неудачных попытках организовать издание лютеранских молитвенников на этих языках в Виттенберге. В 1585 г. в Вильнюсе по заказу иезуитов типограф Д.Ленчицкий отпечатал католические катехизисы немецкого теолога иезуита Петра Канизия на латышском и эстонском языках (576, 190-191). Предполагается, что латышский перевод сделал рижский католический священник Э. Толгсдорф. В ответ на это рижские лютеране заказали целый комплект своих молитвенников у кенигсбергского типографа Г.Остербергера: в 1586 г. появился «Энхиридион. Малый катехизис», а в 1587 г. сборник духовных песнопений, Евангелие и «Описание страстей Христовых». Эти вильнюсские и кенигсбергские издания − первые сохранившиеся печатные памятники на латышском языке. Полиграфически они оформлены очень незамысловато. Иностранные предприниматели смотрели на латышские издания как на случайные и мало заботились об их эстетике.

С обострением в 80-х гг. XVI в. идеологической борьбы и ростом культурных потребностей городского населения организация типографии в Риге стала острой необходимостью. Благодаря стараниям местного просветителя Давида Гильхена в Ригу в 1588 г. был приглашен из Антверпена опытный типограф голландского происхождения Николай Моллин (333, 38-41). Он сразу же начал свою издательскую деятельность, выпустив две книги: одну на латинском языке − сочиненное А.Боццианом панегирическое стихотворное приветствие королю Сигизмунду III Вазе (это первая в Риге печатная книга), другую − сборник псалмов − на немецком языке. В 1590 г. Сигизмунд III обеспечил Н.Моллина охранной привилегией, запрещавшей другим типографам на территории Польши и Великого княжества Литовского перепечатывать его издания, и утвердил его в должности печатника рижского магистрата. Моллин стал получать жалование, на которое должен был содержать и помощника-корректора. Часть изданий он выпускал на коммерческих началах.

Чтобы укрепить материальное положение типографии, Н.Моллин печатал книги, рассчитанные на немедленный спрос. Так, с 1589 г. он начал издавать ставшие очень популярными календари. Первым из них был «Schiff Calender на 1590 г., на заглавном листе которого - первая отпечатанная в Риге панорама города. В изданном в 1592 г. календаре М.Мения - смесь календарных и астрономических данных, астрологических предсказаний и практических советов. Всего до 1625 г. Моллин опубликовал около 160 книг. В большинстве своем это мелкие печатные издания: приветствия и панегирики, надгробные речи и проповеди. Но наряду с ними выходили и трактаты по философии и теологии, истории и юриспруденции, сочинения классиков литературы, например письма Цицерона (1614). Особую историческую ценность имеют книги, затрагивающие те или иные вопросы тогдашней местной жизни. Так, в «Книжке о школьной этике» приведены материалы по истории школы в Риге.

Из 160 изданий Моллина − 117 на латыни, 40 на немецком и только 3 на латышском языке, причем эти три латышских издания можно считать одним, состоящим из трех частей. Это так называемая «Подручная книга» (сборник духовных песнопений, Катехизис и Евангелие).

Для изданий Моллина, как и для кенигсбергских, характерны перегруженные титульные листы, двухцветная печать, смешение различных шрифтов и гарнитур, длинные заголовки, плохая бумага, неравномерная окраска печатных форм и т.п., примитивные гравюры и орнаменты, печатанные с приобретенных в Западной Европе старых досок. Но есть и оригинальные гравюры, как, например, изображение на меди панорамы Риги, помещенное в книге о завоевании города шведами (1622).

После смерти Н.Моллина в 1625 г. его дело продолжал Герхард Шредер. За 22 года он отпечатал свыше 250 книг. Все больше становилось светской литературы. Типография начала обслуживать не только лютеранскую консисторию и городской магистрат, но и открытую шведами академическую гимназию, для которой выпускала на латыни сочинения педагогов, отчеты о диспутах, тезисы диссертаций и т.п. (333,54-56). Для удовлетворения потребностей читателей из среды бюргерства и дворянства Шредер издавал на немецком языке популярную литературу по прикладным наукам. Такой полезной и быстро разошедшейся книгой явилось, например, издание «Stratagemata oeconomiam oder Acker-Studenb» (1649), содержавшее полезные сведения по сельскому хозяйству (этой книгой впоследствии пользовался М.В.Ломоносов и даже перевел некоторые главы на русский язык). Несколько больше внимания, чем Н.Моллин, Г.Шрёдер уделял изданию книг на латышском языке, причем не только для церковного обихода, но и светских. Так, в 1638 г. он опубликовал книгу теолога Георга Менцеля − «Латышско-немецкий словарь» с приложенным к нему разговорником латышского языка, «изготовленный на пользу всем и каждому чужестранцу, желающему остаться в Курляндии, Земгалии и латвийской Лифляндии и честно заработать здесь на хлеб». Это первое светское издание на латышском языке, хотя и предназначенное не для латышей. В том же году вышла и вторая часть книги − «Латышская фразеология». Важным пособием для изучения латышского языка явилась и латышская грамматика И.Рехузена «Простое и надежное руководство по латышскому языку» (1644). Единственный экземпляр ее хранится в библиотеке Упсальского университета (333, 55). Издал он «Притчи Соломоновы на латышском языке» (1637). и подготовленную Г.Менцелем «Давно ожидаемую латышскую Постиллу» (1654).

Издания Г.Шредера в полиграфическом этношении лучше книг, выпущенных Н.Моллином, и их вполне можно сравнивать с продукцией немецких типографий средней руки. С большим вкусом, чем у Моллина, оформлены титульные листы, хотя и здесь книжный орнамент довольно :кромен.

После смерти Г.Шредера типографом магистрата Риги работал Генрих Бессемер из Силезии. С развитием народного образования и ростом грамотности среди сельского населения начал медленно расти и выпуск литературы на латышском языке. Если за 37 лет своей деятельности Н.Моллин отпечатал только одну латышскую книгу, то с 1625 по 1680 г. их было издано около 35, а с 1680 по 1700 г. − еще около 25. В 1672 г. в типографии Г.Бессемера вышел подготовленный X.Клейншмитом латышский молитвенник с титульным листом только на латышском языке. Выпускались и новые издания Катехизиса для школ с обращениями к самим лагышам. Суперинтендент (глава) лютеранской церкви Й.Гецель выдвинул проект издания на латышском языке всей Библии. Переводчиком стал учитель-латыш Янис Рейтерс. В 1675 г. Г.Бессемер отпечатал «на пробу» ряд глав Ветхого и Нового заветов. Однако один человек не в состоянии был певевести и подготовить к печати всю Библию. Поэтому была создана группа знающих латышский язык священников во главе с С.Э.Глюком. Работа затянулась на несколько лет, печатание Библии было закончено типографом Й.Г.Вилькеном лишь в 1694 г. Это крупнейшее в Латвии XVII в. издание, оно содержит 2500 страниц, тираж его − 1500 экземпляров (333, 60). Впервые с Йоханном Георгом Вилькеном как типографом мы встречаемся в 1675 г. Очевидно, типография магистрата во главе с Г.Бессемером не могла удовлетворить растущих потребностей в печатных книгах, и в 1675 г. стараниями генерального суперинтенданта Й.Фишера наряду с ней начала действовать вторая, названная королевской», мастером которой был назначен Й.Г.Вилькен. После смерти Г.Бессемера в 1683 г. и до самого конца XVII в. он был ведущим типографом в Риге.

В 1688 г. увидел свет четырёхъязычный (латино-немецко-шведско-латышский) словарь. В последние десятилетия XVII в. шведы не столько из просветительских соображений, сколько из стремления глубже внедрить в сознание крестьянских масс идеи протестантизма, организовали для крестьян начальные школы. В связи с этим с 80-х годов XVII в. начался выпуск латышских букварей.

Одной из причин, задержавших развитие книгопечатания в Латвии, был недостаток бумаги, которую ввозили в основном из Германии, Голландии и Франции.

Первая крупная бумажная мануфактура была основана герцогом Курляндским во второй половине XVII в.

В Латгалии, входившей в состав Речи Посполитоой, усиленно распространялся католицизм. Необходимая богослужебная литература на латгальском наречии печаталась и распространялась типографиями иезуитской резиденции. Так, в Браунсбepгe (ныне Бранево, ПНР) в мастерской при иезуитской коллегии, где учились латгальцы-католики, в начале 20-х гг. XVII столетия с помощью ченого иезуита Георга Эльгера были подготовлены переводы католического Катехизиса и духовных песнопений, опубликованные местным печатником Г.Шёнфельсом. Судя по единственномy экземпляру «Католических духовных песнопе-ий», сохранившемуся в библиотеке Вильнюсского университета, это были издания малоформат-ые и очень скромно оформленные. В 70-80-х гг. XVII в. центром выпуска католической литературы для Латгалии стала типография вильнюсской иезуитской академии. В переводе того же Г.Эльгера здесь в 1672 г. увидели свет Евангелие и Катехизис, а в 1673 г. «Духовные песнопения». Десять лет спустя здесь же вышел подготовленный Эльгером «Польско-латино-латышский словарь», представляющий и теперь немалый интерес для филологов-балтистов.

С 1667 г. по приглашению Курляндского герцога в столице герцогства Митаве (Елгава) начал печатать на немецком и латинском языках Михаэль Карналс. Но особое значение в издании книг здесь приобрел типограф Георг Радецкий, который в 1685 г. отпечатал две книги на латышском языке: «Расширенную латышскую подручную книгу» (850 страниц) и «Первую попытку краткого учебника латышского языка».

Конечно, ни Н.Моллин, ни Г.Шредер, ни другие местные печатники не могли удовлетворить потребности местного просвещенного населения в книгах. Это привело к развитию книжной торговли. В XVI в. книгами торговали сами издатели, они же их и переплетали. В XVII в. в Риге и Митаве уже были отдельно книжные магазины и переплетные мастерские. Росло число библиофилов и частные книжные собрания.

Большим событием в истории книгопечатания в Латвии стало учреждение в Риге первой газеты «Рижские новости», однако собственно рижских новостей в газете почти не было. Писали там в основном о политических событиях за рубежом.

Не менее важным событием было и возникновение в Риге в 1524 г. старейшей в Прибалтике городской библиотеки, фонд которой был составлен из собраний местных францисканского и доминиканского монастырей, закрытых с победой Реформации. Первыми библиотекарями назначались педагоги реорганизованной в 1528 г. Домской школы. В 1553 г. при реконструкции собора магистрат перестроил под библиотеку восточный корпус Крестового хода, где городская библиотека находилась более 330 лет. Фонды ее возрастали за счет даров. В 1664 г. был введен принцип обязательного экземпляра, а двумя годами раньше было принято решение платить библиотекарю определенное вознаграждение и открыть библиотеку для читателей три раза в неделю в течение одного часа. Примерно тогда же магистрат утвердил правила библиотеки, согласно которым книги на дом выдавались только членам магистрата, и то под большой залог. В 1941-1944 гг. большой урон фондам библиотеки нанесли фашистские оккупанты. В 1946 г. она стала основой библиотеки Академии наук Латвийской ССР

Здесь, как и повсюду в Прибалтике, импульс к появлению печатных книг на местном языке дала Реформация. Однако, как уже говорилось, первая попытка издавать эстонские молитвенники в Виттенберге в 1525 г. осталась безуспешной. В 1535 г. вышел подготовленный С.Ванрадтом лютеранский Катехизис с параллельными текстами на немецком и эстонском языках. Несмотря на тираж в 1500 экземпляров, он дошел до нас только во фрагментах. Организации центра книгоиздательства в самой Эстонии мешали опустошительные войны, которые с 1558 г. почти не прекращались на протяжении 70 лет (507, 23-26). В северной части Эстонии шведы поначалу мало заботились о распространении просвещения и книг среди местного населения. С другой стороны, в южной части страны Речь Посполитая, стремясь закрепить за собой эту территорию, начала интенсивно распространять католицизм. В 1583 г. орден иезуитов организовал здесь свою коллегию для подготовки священников, знающих местный язык. Через два года в Вильнюсе иезуиты издали католический Катехизис (книга до нас не дошла). Этим иезуиты и ограничились. Только в связи с ростом угрозы со стороны лютеранской Швеции и неудачами в распространении католической веры иезуиты были вынуждены опять усилить свою пропагандистскую деятельность. В иезуитской резиденции в Браунсберге в 1622 г., в типографии Г.Шёнфельса, был издан краткий католический Требник с параллельным текстом на латинском, латышском, эстонском, немецком и польском языках. Предполагается, что там же увидели свет и другие католические богослужебные книги, облегчавшие работу священников среди эстонцев и латышей.

Пока на эстонской земле не было типографий, местные авторы печатали книги за ее пределами. За границей опубликовал свою «Хронику провинции Лифляндия» пастор лютеранской церкви Балтазар Руссов. Его хроника, написанная на нижненемецком языке, была издана в Ростоке в 1578 г., а затем повторно, с дополнениями, − в 1584 г. в Барте. В то время шла Ливонская война и «Хроника» вызвала большой интерес в странах Европы.

Особенно нуждалась в богослужебной литературе, и прежде всего в катехизисах М.Лютера в переводе на эстонский язык, протестантская церковь Эстонии. Она обратилась за помощью к немецким, а затем и рижским типографам. В результате в Любеке в 1554 и 1560 гг. увидели свет два эстонских протестантских Катехизиса. Кроме того, в документах конца XVI в. неоднократно упоминаются эстонские буквари. В начале XVII в. в Таллине имелся сборник церковных песнопений и Евангелие с посланиями. Переводом этих книг на эстонский язык уже в середине XVII в. занимались учащиеся таллинской городской школы. Однако все эти книги не сохранились, поэтому неизвестно, где они были отпечатаны. Мы определенно знаем, что в 1632 г. в Риге в типографии Г.Шредера был издан Катехизис Лютера с разными приложениями на «дерптском», т.е. южноэстонском наречии (507, 29). И даже после того, как в Эстонии появились типографии, для выполнения более сложных или требующих лучшего оформления изданий обращались к рижским печатникам. Так, в 1686 г. Й.Г.Вилькен выпустил «Новый завет Иисуса Христа», причем и заглавный лист, и вся книга были отпечатаны только на эстонском языке без параллельного текста и вступлений на немецком. Книга вышла в количестве 500 экземпляров. Это говорит о том, что эстонская книга имела довольно широкую читательскую аудиторию.

С окончательным утверждением шведской власти не только в северной, но и в южной части Эстонии шведское правительство начало расширять школьную сеть и основало первые типографии. После закрытия в Тарту иезуитской коллегии там в 1632 г. были организованы гимназия и университет.

Годом раньше здесь же была учреждена типография, которая обслуживала в первую очередь потребности университета. Первым ее мастером был Якоб Беккер (Писториус), а первым печатным изданием в Эстонии стал отпечатанный тогда же в 1631 г. текст диспута «О чудесном.. . зачатии и рождении нашего Спасителя» между профессором университета А.Виргиниусом и защищавшим свои тезисы Г.Бойсманом из Выборга.

Типография Тартуского университета до 1700г. выпустила около 1100 изданий, в основном диссертации, тезисы и программы на латинском языке, форматом в один или пол-листа и тиражом 240 экземпляров. Книг на немецком языке вышло около 50, на шведском − около 10, на эстонском − ни одной (248, 119). Впрочем, некоторые отпечатанные там книги очень важны для эстонской культуры. Так, в 1648 г. новый университетский печатник Йоханн Фогель издал «Грамматику эстонского языка» Йоханна Густлаффа и несколько десятков книг, имевших большое научное и прикладное значение. Однако печатать книги для народа (буквари, молитвенники и т.п.) университетская типография не считала необходимым. Это было задачей скорее таллинской типографии, основанной в 1634 г. при местной гимназии. В качества мастера-печатника был приглашен из Стокгольма немец Кристиан Ройснер Старший. Прибыл он в Таллин со своим типографским оборудованием. За свою работу он получал жалованье от местного рыцарства и городского магистрата, на чьи средства содержались и гимназия, и типография. К.Ройснер был обязан готовить все публикации гимназии, магистрата города и рыцарства. Однако при определенных условиях он мог издавать книги на свои средства или на средства авторов. Первым детищем этой типографии был панегирик-поздравление профессоров таллинской гимназии королевскому сенатору Филиппу фон Шеидингу по случаю его возвращения из посольства в Москву (1634).

В типографии К.Ройснера в 1637 г. увидела свет и первая на эстонской земле книга на родном языке -подготовленная пастором Генрихом Шталем «Вторая часть подручной и домашней книги для священников и отцов семейств Эстонского княжества с приложением песенника» (первая часть вышла в 1632 г. в Риге). Текст напечатан параллельно на эстонском и немецком языках. Эта книга стала очень популярной, и ее несколько раз переиздавали. В том же 1637 г. Ройснер выпустил на немецком языке «Руководство к эстонскому языку» Г.Шталя − первую эстонскую грамматику. Нужда в учебниках эстонского языка была большая, и в 1660 г. в Таллине другой гимназический типограф Адольф Симон издал «Руководство по эстонскому языку» с переводом многих слов на немецкий. Автор книги пастор Генрих Гёзекен посвятил ее «любителям эстонского языка». Следует отметить, что литературный язык в Эстонии еще не сложился, и книги в Таллине печатались на североэстонском диалекте, а в Тарту и Риге − на южноэстонском. Основную часть продукции таллинской гимназической типографии составляли, конечно, не эстонские издания. Из 1000 книг, отпечатанных в ней, эстонских было не более 50. Типография выпускала, помимо официальных и гимназических изданий, календари, буквари, катехизисы, песенники и т.п.

Представление о книжном репертуаре таллинского издателя того времени дает «Список книг, отпечатанных в Ревеле у Адольфа Симона с приложенными ценами, как они продаются в непереплетенном виде переплетчикам на 1672 год». В нем 25 названий, среди них буквари на немецком, шведском, латинском и эстонском языках, немецкие, шведские и латино-немецкие катехизисы, прочая религиозная литература в основном на немецком, учебник латинского языка (донат), словари, в том числе «Estnische Vocabel», календари -большой и малый, эстонская «Подручная книга» («Ein estnisches Handbuch»), причем в двух изданиях: на писчей бумаге и на печатной. Часть книг, указанных в этом списке, до наших дней не сохранилась, например буквари на эстонском языке. До нас дошел только тот эстонский букварь, который был отпечатан в 1694 г. в Риге в типографии Й.Г.Вилькена, с гравюрами на дереве, использованными для издания такого же латышского букваря.

Уже тогда начала выявляться конкуренция между отдельными издателями и книготорговцами, и каждый из них стремился получить от короля охранную привилегию. Так, таллинский типограф Адольф Симон приобрел в 1672 г. в Стокгольме привилегию, запрещавшую перепечатывать его книги, однако она касалась только книг на североэстонском диалекте. Такую же привилегию для книг на южноэстонском диалекте выхлопотал в 1675 г. для рижского типографа Й.Г.Вилькена суперинтендант Й.Фишер. А.Симон сразу же почувствовал конкуренцию рижских изданий (не только на эстонском, но и на немецком языках), так как они были лучше оформлены и притом дешевле, поскольку Фишер не искал коммерческой выгоды. Понятно, что рижские издания пользовались в Таллине большим спросом. Наследник А.Симона, чтобы оградить свои интересы, добился запрета на продажу в Таллине книг, выпущенных в Риге (248,120).

Кроме Таллина и Тарту, с 1695 г. около 10 лет действовала типография в Нарве, но ее вклад в развитие книгопечатания в Эстонии незначителен.

Из вышеуказанного списка книг, изданных А.Симоном, можно создать себе некоторое представление и о ценах. За 100 экземпляров эстонского букваря переплетчики платили 1,13 талера, столько же платили за малый календарь, а 100 экземпляров большого календаря стоили 8 талеров. Сколько стоили переплетенные книги, сведений нет. По-видимому, книги были вполне доступны для горожанина - служащего магистрата, торговца или ремесленника средней руки.

Центром книжной торговли в Эстонии был в этот период Таллин. Вначале книжный рынок был небогат, местное издательство еще не организовано, и книги завозили из-за рубежа − Германии, Голландии, Швеции. К концу XVI в. заметен и завоз книг из Риги. По тогдашним обычаям книги у купцов приобретали местные переплетчики, которые переплетали их и продавали. Так переплетные мастерские стали книготорговыми предприятиями.

Магистраты установили порядок, по которому типографы могли продавать свою продукцию в непереплетенном виде, в основном оптом, переплетчикам. Кроме того, типографам было предоставлено право торговать старыми изданиями. Как переплетчики, так и типографы все время вели борьбу против мелких торговцев, которые тоже продавали книги, хотя им это было запрещено. В середине XVII в. появились привилегированные купцы, которые начали вытеснять из книжной торговли переплетчиков. Кроме Таллина, центром книжной торговли стал Тарту, где потребности в книгах значительно возросли после открытия университета. Однако местный книжный рынок был небогат, и университет пользовался услугами книготорговца Г.М.Нэллера из г.Або (ныне Турку, Финляндия), который имел широкие связи с зарубежными купцами и издательствами. После переезда его в Ригу деловые отношения между Тартуским университетом и Г.М.Нэллером продолжались.

Уровень оформления эстонской книги был очень скромен; как образцы использовались в основном рижские издания. Книги на латинском языке печатались по установившейся тогда традиции латинской антиквой, немецкие, шведские и эстонские издания − фрактурой и готическим шрифтом. Книжный орнамент сводился к украшениям титульного листа и начальным инициалам текста, отпечатанным с досок немецкого происхождения. В редких случаях мы находим иллюстрации (например, в книге «Makele Koddoning Kirko raamat» 1694-1695). Стиль орнамента ренес-сансный, элементы барокко появляются только в конце XVII в.